Жертва груминга, чья жизнь была "разрушена", осуждает власти Ротерхэма
Жертва груминга в Ротерхэме Сэмми Вудхаус заявила, что ее "предали" власти города, которые не приняли никаких мер в отношении жестокого насильника детей из страха "прослыть расистом".
Теперь, проводя кампанию в поддержку других жертв сексуального насилия, она говорит, что была "всего лишь одной из десятков девочек... эксплуатируемых и рассматриваемых как белый мусор" в Ротерхэме Аршидом Хуссейном, наркодилером, старше ее на десять лет, из печально известной семьи преступников.
"Он забрал у меня все: мою любящую семью, мое будущее, моих друзей", - рассказала Вудхаус в интервью Mail, вспоминая, что ей "только-только исполнилось 14", когда тогдашний 24-летний парень начал процесс обхаживания.
он стал контролирующим, собственником и избивал меня". Но шрамы от психического насилия исчезали дольше, чем синяки. Он говорил мне, что без него я никто и ничто.
"В течение четырех или пяти лет у меня были такие депрессии, что я не могла встать с постели. В самый низкий момент я хотел покончить с собой"
Родители Вудхаус пришли в смятение, когда узнали, что Хусейн занимался сексом с их дочерью, но "манипулятивный" насильник сказал ей, что беспокойство людей было вызвано расизмом.
"Я просто не нравлюсь твоему отцу, потому что он расист", - сказал Вудхаус.
Отношения обострились, когда она начала исчезать на несколько дней или недель подряд, перемещаясь между квартирами и пансионами в Ротерхэме, многие из которых, очевидно, принадлежали семье Хусейн.
"Папа обшаривал улицы в поисках меня. Он разнес мою фотографию по всем пансионам и гостиницам в округе, спрашивая, не видел ли меня кто-нибудь. Мама плакала, засыпая. Это разорвало нашу семью на части", - говорит она.
Опасаясь за безопасность своей дочери, родители Вудхаус передали ее на попечение социальной службы. Но несмотря на то, что Совет Ротерхэма знал, что Хуссейн был серийным насильником, социальные службы не сделали ничего, чтобы защитить от него девочку
"Они очень сильно меня подвели. Они меня предали", - сказала она. "Мама и папа были в смятении, но бессильны. Полиция боялась, что их сочтут расистами. Ничего не было сделано.
"Тем временем, я ежедневно подвергалась сексуальному насилию. Иногда мне казалось, что я - труп, лежащий на плите. Я становилась безэмоциональной. Я весила 7 фунтов - я была похожа на тряпичную куклу.
"До меня стали доходить слухи, что он спит с моими друзьями, и всякий раз, когда я сталкивалась с ним, он вырывался и бил меня"
Вудворд рассказала, как во время одной ссоры, когда она была беременна, жестокий торговец героином уехал с ней на своей машине и врезался в стену. Хотя полиция предъявила Хусейну обвинения в отсутствии налогов и страховки, они ничего не сделали с избитой беременной 15-летней девочкой, находившейся с ним в машине.
Участница кампании против насилия рассказала, как в 14-летнем возрасте полиция нашла ее полуголой в одном из домов Хусейна, спрятавшейся под кроватью.
Вместо того, чтобы озаботиться ее положением несовершеннолетней девочки, полиция вынесла Вудхаус предупреждение за хранение оружия, обнаружив в ее сумочке дубинку - принадлежавшую Хусейну.
"Сегодня я понимаю, что полиция меня подвела. Это позорно, что они даже не расспросили Эша, которому было 25 лет, о том, почему он был с такой юной девушкой, как я", - сказала она.
Сегодня Вудхаус просит поддержки у премьер-министра и герцогини Кембриджской для "Закона Сэмми" - кампании, направленной на то, чтобы стереть все записи жертв сексуальной эксплуатации, утверждая, что зачастую их принуждают к совершению преступлений их обидчики.
"Необходимо задавать вопросы, - говорит она: - Как и почему они были осуждены? Есть ли у них вероятность повторного совершения преступления, и представляют ли они опасность для общества?"
Она рассказала, как в 14-летнем возрасте Хусейн "дал мне дубинку, чтобы в неприятности попала я, а не он... Такие обстоятельства должны быть приняты во внимание, чтобы жертвы вроде меня могли жить дальше"
Только в феврале прошлого года наркоторговец получил тюремный срок за свои преступления против Вудхауса.
"Теперь справедливость восторжествовала. Это не компенсирует потерянные годы, но, по крайней мере, другие девушки в безопасности от него, а у него есть 35 лет, чтобы подумать о том, что он сделал"
"Я прошла через самое худшее. Я была жертвой, потом выжила, а сейчас я процветаю. Сейчас мое внимание сосредоточено на моих детях и на проведении кампаний"
